ПСИХОТЕРАПИЯ: МОТИВАЦИЯ КЛИЕНТА

Женщина спросила, могу ли я что-нибудь поделать с ее избыточным весом. Я посмотрел на ее ногти. Они были длинными и красными. 
Кажется, я где-то видел рекламу этих накладных ногтей. Их накладывают на настоящие ногти, и они приклеиваются. 
Такое количество жира и эти ногти…
Я сказал: «Я могу помочь вам, но вам прядется содействовать мне в этом. Вы должны забраться на вершину горы Скво».
«На восходе солнца?» — спросила она. «Да» — ответил я.
«Мне хотелось бы иметь компаньона» — сказала она.
Я сказал: «Вы жаловались, что ваш шестнадцатилетний сын имеет сорок пять килограммов лишнего веса. Возьмите его с собой. 
Подайте ему хороший пример».
Когда я увидел ее в следующий раз, она сказала: «Знаете, я сама не верю, что хочу сбрасывать вес, и знаю, что мой сын тоже не хочет. 
Вы не будете против, если я перестану дурачить себя?» «Нисколько!» – сказал я.

Милтон Эриксон, известный американский психиатр, психотерапевт, основоположник метода недирективной гипнотерапии.
Из книги «Мой голос останется с вами».

Одно из слагаемых успеха в психотерапии — мотивация клиента на изменение поведения и сотрудничество с терапевтом. Неспециалисты этого не знают, но не такая уж и маленькая часть из числа тех, кто обращается за психотерапевтической помощью, совсем не готовы работать. Кто-то уверен, что, заплатив за прием, уже сделал все, что мог; кто-то в принципе не любит напрягаться; кто-то обратился «за чудом» и не желает трудиться, когда  выясняется, что волшебства не будет; кто-то полагает, что ему нельзя помочь, и пришел лишь за подтверждением этой мысли; кто-то явился по настоянию родственников; у кого-то сейчас не хватает сил на изменения… И когда в очередной раз выясняется, что человек — по тем или иным причинам — не готов к работе, это всегда грустно. А самое неприятное — я ведь не ясновидящая — что сразу, в самом начале работы в гипнозе, этого не видно. Впрочем, с годами сам собой выработался своеобразный тест, который позволяет прогнозировать, как скоро сработает гипноз, пойдут ли изменения, и если да, то с какой скоростью. Этот тест — сказка, та самая, которая «ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок».

88a49440615383.57862af455eba

В какой-то момент  я прошу клиента написать сказку — длинную или короткую, как хочет — о самом себе. Инструкция выглядит так: «Пожалуйста, напишите о себе сказку. Главный герой — вы, но в метафорическом виде: кошечка, ветер, цветочек, птичка, река, предмет мебели — что или кто угодно. Далее: описание проблемы, с которой столкнулся в жизни главный герой, и как она оказывала влияние на его жизнь. А потом — ведь это сказка — чудо, в результате которого проблема решилась. Чудо может быть любое — при помощи волшебной палочки, после встречи с феей или даже просто по принципу «заснул, проснулся — а проблема сама собой решилась». И в завершение сказки — о том, как изменилась жизнь главного героя после того, как проблемы не стало».

Очень интересно бывает наблюдать, как люди выслушивают задание. У кого-то сразу загораются глаза, кто-то долго уточняет, а кто-то молча кивает и на следующий раз приносит замечательнейшую сказку. А случается и так, что человек после получения этого задания или пропадает (и хорошо еще, если предупредит о том, что прекращает работу), или несколько встреч подряд подробно выясняет технологию и в деталях рассказывает о том, что ему в очередной раз помешало; или приносит сказку, но она «мёртвая»…

Это всегда значит что-то важное. И если человек остается в терапии (а большинство все же остается), то становится ясно, что и как делать дальше, в каком направлении использовать возможности гипноза. И практически всегда после этого «момента истины» происходит перелом в терапии.

Чтобы было понятно, как может выглядеть такая сказка, чуть ниже —  прекрасный пример. Она написана человеком с проблемой булимии вкупе с многократным вызыванием у себя искусственной рвоты — это и было причиной обращения ко мне. Сказка приведена здесь с разрешения клиента.

Long-tailed-Manakin-display

Хорошо жить в фисташковой роще! Набрал орехов, насушил и ешь сколько хочешь и когда хочешь.

Все птицы так и делали. Точнее, ели, когда чувствовали голод и когда голод отвлекал их от других, более интересных дел — купания в ручье, брачных ритуалов, кувыркания в восходящих потоках воздуха и сочинения прекрасных песен. Вот и сейчас  друзья монакина быстро разлетелись кто куда, а он отлетел в сторону, прячась ото всех. У него была тайна.

Когда он понял что разгрызание фисташек, дробление их в клюве, перекатывание языком и проглатывание приносят огромное удовольствие, он не смог отказаться от него. Правда изрядно растолстел, и ему стало неудобно летать и танцевать перед  самочками. Он перестал чувствовать себя красавчиком, и тело стало тяжелым и вялым.

Впрочем, решение быстро нашлось. Можно было отрыгивать съеденное. Фантастика! Теперь можно не страдать от переедания, но наслаждаться процессом вдоволь. Единственное, что его волновало — никто не должен был это знать. Особенно его подруга, она была бы в шоке.

Привычка крепла. Близость с подругой стала в тягость, и он мечтал остаться наедине, чтобы насладиться поеданием и отрыгиванием орехов. Другие птицы удивлялись, что он все время ест и не теряет полётности. И он стал прятаться и от них.

Если после еды не было возможности уединиться, он начинал нервничать. Лежа внутри, съеденное мешало, в том числе и тому, чтобы вновь насладиться орехами.

Ему все еще нравилось и летать и петь, и он делал это с удовольствием, но легко променял бы любое времяпрепровождение на поедание и отрыгивание орехов. Он перестал бояться пробовать новую пищу (ведь от нее всегда можно было избавиться), находя странные и будоражащие сочетания вкусов.

Засыпая, он думал о том, что будет жевать и перекатывать в клюве завтра, и с утра первой мыслью было — дождаться момента, когда придет голод, чтобы ощущение наслаждения было сильнее.

Но со временем он начал есть до того, как просыпался голод. Наслаждение стало вымученным, а он все набивал и набивал клюв орехами, ягодами, червяками, всем подряд. Злясь, что ощущения смазались. Что кайфа нет, но есть маньяческое желание его получить. И шизофреническое повторение одно и того же, зная уже на опыте, что результат будет так себе.

Он смотрел на тех птиц, над которыми вчера посмеивался, на птиц, ограничивающих себя в еде, не позволяющих себе лишнего. И завидовал тому, что они едят, когда проголодаются, что совместная еда для них радость и праздник. Что они не зациклены на орехах. Это просто отвратительно.

Они обсуждают, как здорово будет встретиться и поклевать вместе на дальней опушке, а ему противно. Он сам может поклевать там, и для него такая встреча не радость, особенно если они начнут подозревать. А они начнут — ведь он не сможет удержаться. Или сможет, но тогда его накроет волна раздражения и какой уж тут праздник?

Увы, он совсем утратил контроль над кайфом, и теперь вынужден стыдиться, ловя косые взгляды, мучиться от недополучения удовольствия, сколь много раз в день не жуй и не отрыгивай очередную порцию? Ему и вкусы уже наскучили — самые сочные и яркие орехи становятся такими же как желуди, если их есть неограниченно.

Жизнь внезапно стала очень тягостной. Да еще и подруга, долго терпевшая все это, решилась и все ему высказала, она любила его и страдала, не зная, как помочь. Ведь даже ее любовь не могла теперь соперничать с тягой пожирания орехов.

Что делать? Как избавиться от ненавистной теперь тяги? Он спрашивал об этом птичьего бога, а тот молчаливо смотрел, и вопросы сами возникали в голове монакина.

— Ты хочешь перестать получать удовольствие от еды, чтобы она просто поддерживала твою жизнь?

— Ох, нет, я к этому не готов! Наверное, это сильно расстроило бы меня, ведь я бы видел, как другие наслаждаются пищей!

— Так, может, ты хочешь, чтобы твои мысли занимало что-то, что для тебя важнее еды?

— Возможно, — монакин задумался. — Наверное, так. Чтобы я чувствовал желание поесть, только когда голоден, как остальные птицы! А насытившись,  не хотел бы сразу избавляться от еды, чтобы быть вечно голодным и вечно пытающимся наслаждаться удовлетворением голода.

— Может тебе не хватает чего-то? Давай я внушу тебе любовь к поэзии или полету?

— Беда в том, что я люблю и то и другое. И я счастлив этим заниматься, но почему-то это не мешает мне впадать в орехопожирание.

— Удивительно. Может ты не нашел что-то, что способно затмить собой это удовольствие?

Монакин задумался еще сильнее. Что же это могло быть? Ему нравилось летать в другие леса и рощи, но там он хотел пробовать все новое из еды, что видел. Так что это ещё хуже. Он любил танцевать и петь, и его хвалили за это, но это не переключало полностью его внимания от еды. Он любил свою подругу, а она его, но и тут не было спасения.

— Просто сделай так, чтобы я не хотел искать убежища в орехопоедании. Тогда, в то время, когда я это начал и еще мог контролировать. Тогда мне чего-то не хватало, наверное. И я придумал этот способ быть счастливым. Но сейчас я несчастен, хотя у меня все есть. У меня все есть, а я меняю это на поглощение и отрыгивание, на бессмысленный процесс.

— Хорошо, я верну тебя туда, в то время, и ты постараешься там найти, чем заменить то, в чем ты погряз.

— У меня тогда не было ничего, что приносило бы настоящую радость. Я потерял любовь и не нашел другой, я не нашел себе дело по душе, а то, что мне нравилось, было сопряжено с большими неудобствами, я их с трудом терпел. Меня многое угнетало. Я пил хмельной нектар, к которому пристрастился, и ел орехи. Запивая и заедая неустроенность. А теперь это вошло в привычку. От нектара я отказался. Полностью. Но полностью отказаться от еды нельзя…

— Так ведь теперь ты действительно в другой ситуации, тебя любят и ценят, ты поёшь, и тебе аплодируют, значит, если ты забудешь, что у тебя была такая привычка, она не заведется снова?

— Наверное, нет. Я к тому же много летаю, много двигаюсь, и поэтому могу есть вкусно, не боясь потерять лётность. Тогда я мало летал. И много боялся.

— Вот и хорошо. Завтра ты проснешься, и, если захочешь есть, то найдешь орехи и склюешь столько, сколько надо, чтобы утолить голод. А потом займёшься тем, чем тебе захочется, получая радость или пользу. Будешь петь или вить гнездо, неважно. А о еде вспомнишь лишь когда проголодаешься и тогда с радостью утолишь голод вновь.

Подпишись на рассылку публикаций!

Понравился пост? Поставь свой Лайк!

2 Comments

  1. Svetta 10.10.2021

    Какая талантливая сказка! И какой все-таки чудесный метод терапии! Не перестаю восхищаться!

  2. Надежда 12.10.2021

    Написать сказку для себя, чтобы решить проблему. Очень талантливая сказка! Давным давно я написала не сказку, а желание. Сделали коллаж, налепили кто что хотел всей группой: красивые вещи, обувь и всякое разное. Я заострила желание на дом: хочу свой дом. Нашла двухэтажный санаторий картинку в журнале, справа и слева сосны. Вырезала свое фото и прилепила к сосне: хочу и не уйду. Потом 108 раз 108 дней писала какой дом я покупаю, расписывала все. Сказка сбылась. В то время не было лишней копейки… круто жили. И вот однажды дети сообщили, что нашли подходящий дом, денег уже появилось) не очень много.

    Поехали смотреть дом, сторговались, купили как раз за ту сумму денег, которая была в наличии и переехали. Самое смешное получилось дальше, потом поняла, когда уже жили в доме. С обеих сторон дома стояли 2 елки : слева и справа. Девчонки, когда приехали в гости, смеялись до упада над елками. Попозже я начала изучать законы подсознания = как оно мыслит образами, как перестраиваются и переписываются нейронные связи… Попозже буду писать статью на блог (когда не знаю, еще одна сказка исполнилась) про тот дом и два следующих дома: писали желание вместе с мамой 108 раз 108 дней.

    И еще очень многое сбылось, благодаря моим желаниям и распечатанным и наклеенным фото. И дальше сбывается многое, обо всем буду рассказывать более подробно.

Comments are Disabled